Фрэнсис Фицджеральд - Три часа между рейсами [сборник рассказов]
Мисс Коллинз явилась без четверти двенадцать, и они вдвоем прошли по коридору до застекленной галереи, из которой открывался вид на город.
— Наверно, я в последний раз встречаю Новый год в этой больнице, — сказала она.
— Вот уж нашла о чем горевать, — откликнулся Маккенна. — Ты слишком хороша для того, чтобы торчать здесь, обмывая всякие мумии.
За минуту до полуночи снаружи стал нарастать шум — сначала еле слышный вдалеке, он быстро докатился до стен больницы, представляя собой смесь гудков, колокольного звона, взрывов петард и треска фейерверков. Через пару минут Маккенна как будто расслышал среди прочего два характерных хлопка совсем неподалеку — так звучат выстрелы из пистолета с глушителем, — но полной уверенности у него не было. Мисс Коллинз периодически выбегала из галереи в коридор проверить, не звонит ли телефон на столе дежурного; и всякий раз Маккенна становился так, чтобы она могла видеть его через стекло.
По прошествии четверти часа какофония за окнами почти стихла.
— Опять разболелась спина, — пожаловался Маккенна. — Помоги мне раздеться — и как насчет массажа?
— Конечно.
На обратном пути в свою комнату он внимательно слушал, не поднялся ли переполох, но в здании было тихо. Значит, все прошло по плану, без непредвиденных осложнений, и потенциально опасный свидетель вместо Нью-Йоркского суда отправился к праотцам.
Сестра склонилась над постелью, натирая его спину спиртовым раствором.
— Сядь рядом, — велел он. — Просто сядь на койку.
Он уже почти прикончил фляжку и чувствовал себя превосходно. Не таким уж пропащим выходил этот новогодний праздник: он чисто сделал свою работу, выпил доброго винца и теперь аппетитная крошка массирует ему спину в постели.
— А ты очень даже ничего себе…
Спустя две минуты ей удалось оторвать руку Маккенны от измятого пояса своего халата.
— Вы с ума сошли! — вскричала она, переводя дух.
— Да ладно тебе корчить недотрогу. Сама же вроде намекала, что я тебе нравлюсь.
— Нравитесь? Вы?! Да у вас в комнате воняет, как в собачьей конуре. Мне к вам даже прикасаться противно!
В дверь коротко постучали, и старшая медсестра позвала мисс Коллинз, которая поспешно оправила фартук и вышла в коридор. Маккенна встал с постели, подкрался к двери и прислушался. Вскоре он различил голос мисс Коллинз:
— Но я никогда прежде этим не занималась, мисс Глисон… Вы сказали, пациент был застрелен…
Затем отрывочно донесся голос другой сестры:
— …а после этого просто свяжете вместе его руки и ноги…
Маккенна тихонько вернулся в постель.
«Обмывают покойного мистера Гриффина, — подумал он. — Вот и славно. Возня с мертвецом поубавит ей спеси».
III
Он решил покинуть больницу ближе к вечеру следующего дня, когда на улицах сгустятся зимние сумерки. Однако интерн никак не мог определиться с его выпиской и потому пригласил ординатора, заступившего на дежурство после праздников. Ординатор зашел к нему во второй половине дня, когда Маккенна с помощью санитара уже паковал свои вещи.
— Не хотите подождать до завтра, когда появится ваш лечащий врач? — спросил он.
Это был крупный мужчина, державшийся непринужденно и производивший более солидное впечатление, чем интерн.
— Да это же случайный врач, к которому я попал из отеля. Что ему за дело до моих болячек?
— У нас еще нет результатов последнего анализа.
— Но температура у меня в норме, — сказал Маккенна. — Похоже, и впрямь ничего страшного, ложная тревога.
Ординатор широко зевнул.
— Прошу прощения, — сказал он. — Меня подняли с постели в два часа ночи.
— Умер кто-нибудь?
Ординатор кивнул:
— Самым скоропостижным образом. На первом этаже застрелили одного из пациентов.
— Ну и дела! Нынче, выходит, нигде от беды не укроешься.
— Похоже на то.
Маккенна нажал кнопку вызова у изголовья кровати.
— Не могу найти свою шляпу. За весь день ни одна из сестер не заглянула, только уборщица. — Он повернулся к санитару. — Сходите к сестре и узнайте, куда делась моя шляпа.
— И еще, — добавил ординатор, — скажите им, пусть пришлют результаты анализа, если они готовы.
— А что за анализ? — спросил Маккенна.
— Обычная практика. Биометрические данные.
— Какие данные?
— Они должны бы уже поступить, но в выходные от лаборатории особой прыти не дождешься.
В дверном проеме возникло лицо мисс Хантер, однако на Маккенну она даже не взглянула.
— Прислали наконец, — сказала она ординатору. — С пометкой, что результат положительный. Вот здесь все подробно.
Ординатор взял у нее листок и углубился в чтение.
— Что там такое? — забеспокоился Маккенна. — Надеюсь, у меня нет…
— Ничего у вас нет, — прервал его ординатор, — в том числе и шансов выкрутиться. Я еще мог бы вам посочувствовать, если б вы не разорвали письмо медсестры.
— Какое еще письмо?
— То самое, что почтальон сложил из обрывков и этим утром доставил по адресу.
— Не понимаю, о чем речь.
— Зато мы все поняли. На конверте остались ваши отпечатки — как выяснилось, они принадлежат некоему Джо Кинни, который в июне прошлого года в Нью-Йорке получил заряд картечи в задницу.
— Это все пустой треп — детектива из себя строишь?
— А я он самый и есть. И мне известно, что ты прибыл сюда из Джерси-Сити, как и Гриффин.
— Я был с мисс Коллинз, когда это случилось.
— А когда это случилось?
Осознав свою оплошность, Маккенна ответил не сразу:
— Я был с ней весь вечер — до часу ночи.
— А по словам мисс Коллинз, она сбежала от тебя через пять минут, поскольку ты вел себя грубо и нагло. Или тебе притонов мало, так что приспичило заводить шашни в больнице? Эти девушки работой заняты — им недосуг развлекать всяких скотов.
— Черта с два ты пришьешь мне это дело — у меня и пушки-то нет.
— Думаю, ты еще пожалеешь, что сейчас оказался без пушки, когда я вплотную займусь тобой в участке. Мы с мисс Хантер помолвлены и скоро поженимся, а то разорванное письмо адресовалось мне.
Ближе к ночи в больнице становилось все оживленнее — эта смена еще не закончилась, но загодя прибывали врачи и медсестры из следующей; одновременно поступали жертвы новогодних гуляний, застольных излишеств и обморожений, а также страдальцы, с самого Рождества дожидавшиеся госпитализации. К утру будут заняты и только что освободившиеся койки мистера Гриффина и мистера Маккенны. Оба могли бы удачнее провести праздники где-нибудь в другом месте.
Спонсоры Финнегана[55]
I
У нас с Финнеганом общий литературный агент, продвигающий его и мои книги, но самого Финнегана я никогда не видел — всякий раз я появлялся у мистера Кэннона вскоре после его ухода или же уходил незадолго до его появления. Издательство у нас тоже общее, но и там мне никак не удавалось пересечься с Финнеганом, хотя неопределенно-многозначительные вздохи и реплики вроде: «A-а, Финнеган… О да, Финнеган только что здесь побывал…» — наводили на мысль, что очередной визит прославленного автора не прошел бесследно. Насколько я мог судить по этим репликам, он всякий раз, уходя, что-то забирал с собой — не иначе как рукопись одного из своих обреченных на успех романов, дабы еще немного его отшлифовать и нанести рукой мастера последние штрихи. По слухам, он переписывал свои шедевры по десятку раз, добиваясь безупречной гладкости стиля и предельно отточенной игры ума, столь для него характерных. Лишь много позднее я узнал, что большинство визитов Финнегана было связано с вопросами сугубо финансового свойства.
— Как жаль, что вы уже отбываете, — сказал мне мистер Кэннон. — Завтра здесь должен появиться Финнеган. — Далее следовала глубокомысленная пауза. — Вероятно, общение с ним займет немало времени.
Странным образом какие-то нотки в его голосе напомнили мне разговор с одним весьма нервозным директором банка, перед тем получившим известие, что где-то поблизости обретается Диллинджер.[56] Мистер Кэннон устремил взгляд в пространство и продолжил, как будто говоря сам с собой:
— Не исключено, что он принесет рукопись. Сейчас он работает над новым романом, насколько я знаю. И еще над пьесой.
Судя по его тону, можно было подумать, что речь идет о весьма интересных, но не имеющих отношения к сегодняшней реальности фактах из эпохи Возрождения; однако в его взоре промелькнул огонек надежды, когда он добавил:
— А может, это будет короткий рассказ.
— Он одинаково силен во всех жанрах, верно? — сказал я.
— О да! — встрепенулся мистер Кэннон. — Он способен на все — стоит ему только захотеть. Свет не видывал подобного таланта!
